Экспедиция к полюсам – это путешествие к себе

Интервью с нашим партнером генеральным директором Клуба путешествий Special Алексеем Мироновым о его опыте экспедиций.

– В каком возрасте Вы отправились в свою первую экспедицию? Как возникла эта идея? Что повлияло на Ваше решение и как долго Вы принимали его? Каким был маршрут? Впечатления? Сколько участников? И главное, были ли Вы готовы физически и морально (и технически экипированы, что немаловажно) к подобному опыту?

– Чтобы говорить о возрасте, в котором я впервые отправился в экспедицию, сначала стоит уточнить, что такое “экспедиция”. Для меня экспедиция – это любое путешествие в удаленные от развитой инфраструктуры места, где график передвижения сильно зависит от неконтролируемых факторов: погоды, техники, людей. Чтобы уложиться в рамки одной статьи, предлагаю сосредоточиться на моих первых арктических экспедициях. Впервые я отпра- вился на Северный полюс в 28 лет, в августе 2002 года на атомном ледоколе “Ямал”. Мысль побывать там пришла вместе с желанием создать на международном рынке компанию, которая организовывала бы туры на Северный полюс и другие необычные дальние экспедиции. Идея была удивительна, свежа и весьма необычна. Сравнивать было не с чем, я не встречал ничего подобного в обозримом окружении, поэтому, недолго думая, ухватился за эту мысль.

Экспедиция к полюсам – это путешествие к себе

В тот экспедиционный круиз я отправился с первыми туристами нашей компании – около восьмидесяти человек. У нас был экспедиционный персонал с опытом работы на научных станциях в Арктике. Они читали лекции и рассказывали туристам об этом удивительном крае. Я отвечал за организацию и координацию работы ледокола и экипажа, поваров и экспедиционной команды, экипажей вертолетов, охранной группы и инспекторов заповедника. Было очень трудно, но интересно. Придавали сил и подпитывали меня фантастические пейзажи и краски за бортом ледокола.

Мы побывали на севере Новой Земли, на Земле Франца-Иосифа, Северном полюсе. Я оказался морально и физически подготовлен к такой экспедиции. Все участники, включая меня, остались довольны. Экипировка была тщательно продумана перед началом путешествия – это главный залог успеха любой серьезной экспедиции, поэтому все прошло в комфортных условиях. Как известно, не бывает плохой погоды – бывает только неподходящая одежда.

- Сколько длится в среднем одно Ваше путешествие? Какая протяженность маршрута? Как много времени Вы проводите на ногах ежедневно?

– Я бываю как в наземных, так и в морских экспедициях средней продолжительностью десять дней. Более длительные программы очень трудно организовать, поскольку они предполагают длительное отсутствие в офисе. Часто в экспедициях есть только спутниковая связь, а она не очень удобна.

В таких турах на ногах проводишь от 10 до 12 часов. Километраж всегда приличный, хотя иногда приходится курсировать только по палубе. Организация таких экспедиций крайне неохотно подчиняется каким-либо шаблонам – слишком многое зависит от внешних неконтролируемых факторов. Приходится быть “везде”.

Когда идут высадки с судов на берег, то километраж получается небольшим. Иногда по 3-5 часов стоишь у руля “Зодиака” – нашей любимой надувной лодки – на освежающем морском арктическом ветерке. И это только за один заход. А в день их бывает два-три.

Наземные экспедиции мы также не измеряем километрами, потому что основное внимание уделяется цели маршрута: природа, животные, исторические памятники или местная культура. Климат бывает не слишком комфортным – то холодно, то очень влажно и жарко. Но основная задача – как можно больше увидеть и получить массу ярких впечатлений.

– Какая из всех осуществленных Вами на сегодняшний день экспедиций больше всего запомнилась, оказалась самой эмоционально насыщенной? Ведь Вы только на одном Северном полюсе бывали 16 раз!

– Журналисты часто задают мне такой вопрос. Нет у меня такого рейтинга! В разные моменты вспоминаются разные экспедиции и события. Да, многократно бывал на полюсе, и каждый раз это разная компания, разная погода, разный я в конце концов. Визиты в полярные регионы – это во многом, как бы странно это ни звучало, путешествие к себе. Завораживающие пейзажи и та неописуемая игра света и тени в полярных регионах часто приводят меня в некое медитативное состояние, когда приятно подумать о себе, своем выборе и своем пути, в том числе и о том, правильное ли решение я принял, своей ли дорогой иду. Нет обычного информационного шума, который сопровождает нас в обыденной жизни и даже на классических туристических маршрутах – в городах или на пляже.

Нетронутая природа или исконный уклад жизни людей наглядно демонстрируют, насколько хрупок наш привычный цивилизованный мир и насколько мы увлечены своими иллюзиями, которые могут быть разметены природой в доли секунды. Отправляясь в дальнее путешествие, я погружаюсь в другую жизнь, и это расширяет мой жизненный опыт. Видимо, поэтому я не могу выделить более или менее насыщенную экспедицию – все они мне очень близки и дороги.

– Ваши друзья, родные поддерживают Ваше увлечение и, в общем-то, призвание?

– Со временем в моем окружении собрались люди, которые принимают мою жизнь такой, какая она есть. Родным, видимо, тоже ближе такой образ жизни, но им не удается сочетать работу и странствия. Друзья, конечно же, с интересом наблюдают за моими перемещениями, иногда составляют компанию. Ребенок подрастает, и все чаще путешествуем всей семьей, пусть и не по самым напряженным и длительным маршрутам.

– Откуда такая любовь к суровому климату? Вы максималист? Зачитывались Джеком Лондоном?

– Никогда не питал особого пристрастия к суровому климату. Наоборот, мне очень нравилось, что в моем регионе четыре четко выраженных времени года – я каждое из них люблю. В тех местах на планете, где царит суровый климат, есть что-то такое, чего больше нигде не найдешь. Скажем так, суровый климат меня не отпугивает. Но и не притягивает. Максималистом себя совсем не ощущаю. Джек Лондон мне представляется недооцененным писателем, в первую очередь за его произведения, не связанные с северной романтикой. Бурлящая пассионарность его героев Крайнего Севера мне не близка, я более расчетлив в трате собственных физических и моральных сил. Хотя несколько лет назад “откопал” в своей электронной книге такие его повести и с огромным удовольствием наполнил ими очередной длительный перелет.

– Как часто Вы путешествуете? Куда? На сайте указано, что Вы бывали в Японии, Папуа – Новой Гвинее, Америке? Где понравилось больше всего?

– Сейчас я выезжаю куда-либо раз в два месяца. Было время, когда я ежемесячно совершал две поездки. Как я уже говорил, мне удалось объединить любовь к путешествиям с работой, поэтому я часто летаю по служебным делам в разные уголки земного шара. Отпуск в чистом виде позволяю себе дважды в год. Отправляюсь в США или Европу.

– Посоветуйте, как экипироваться, чтобы выжить за Полярным кругом, в сверхсуровом климате, при температурах минус пятьдесят? Насколько тяжело адаптироваться?

– Экипировка зависит от цели и вида путешествия. Лыжники, которые идут с нашей ледовой базы “Барнео”, нуждаются в одежде, позволяю- щей находиться на открытом воздухе в течение 10 часов при -35 °С и на ветру, но при этом не вспотеть от ходьбы на лыжах, если ветер утихнет и слегка потеплеет.

В Арктике -50 °С бывает только зимой, полярной ночью, когда туда отваживаются отправляться лишь спортсмены-экстремалы. Мы организуем свои полярные экспедиции в летний сезон, когда царит полярный день и температура намного более дружелюбная. К примеру, лето в Антарктиде наступает в декабре-феврале, так как это Южное полушарие, в Москве в это время может быть до -20 градусов, а в Антарктиде – комфортные +5. Чем не антарктический курорт? К непростому климату всегда приходится привыкать. Отправляясь туда, где очень холодно или жарко, а может быть, слишком высоко, мы всегда предусматриваем определенное время на адаптацию. Стоит подчеркнуть, что адаптация к климатическим условиям – это в первую очередь вопрос морального настроя. Если человек не готов внутренне, не поможет и самая лучшая в мире экипировка. При планировании экспедиции важны многие детали, вероятно, поэтому бронирование таких туров онлайн не популярно у путешественников.

– Какая часть путешествия самая захватывающая и интересная именно для Вас?

– Больше всего поражает и увлекает то, чего не увидишь в повседневной жизни или в других местах. Вот шопинг-центры любого масштаба и уровня цен не захватывают – они повсюду аналогичны. А местная лавочка или мастерская, пусть даже совершенно мне ненужная, притягивает внимание. Интересна другая жизнь людей, особенно в тех проявлениях, когда наглядно чувствуется отличное мировоззрение относительно важнейших моментов нашей жизни, в том числе отношение к нищете, порокам. К примеру, нас шокирует бедность в азиатских странах, но при этом сами бедняки поражают искрящимся оптимизмом. И, конечно, природа и животные – это как огонь, на который сколько ни смотри – не наскучит.

– Вы часто возвращаетесь, наверное, в одни и те же места. Замечаете перемены?

– Да, они очевидны. Заметнее всего влияние глобализации – одни и те же бренды, стиль одежды. К сожалению, ощутимы климатические изменения, особенно в хрупких полярных регионах. Только Европа сохраняет относительную стабильность – все как обычно, хотя, стоит признать, и там кое-что меняется.

– Тем, кто не знаком с полюсом, он кажется белым пространством – льды, снега, пингвины… Какой он для Вас? Что там на самом деле? Говорят, если где природа и сохранилась в первозданном виде, то именно в Арктике и Антарктиде. Вы разделяете это мнение?

– Да, согласен, что именно в полярных регионах природа осталась первозданной, какой она встречала людей много сотен лет назад. Возможно, похожее состояние сохранилось в глубине великих пустынь вроде Сахары. Суровая природа песчаных или ледяных пустынь не заигрывает с человеком яркими красками или милыми животными, она являет себя во всей своей мощи и власти с первых часов, и благодаря этому служит человеку этаким зеркалом, в котором тот может увидеть себя настоящего. Сможет ли он признать себя ничтожным в сравнении с природой, но сильным своей волей и разумом для принятия себя в первозданном мире? Согласитесь, необычная ситуация для жителей современных мегаполисов.

Неподражаемая величественная красота полярных ландшафтов, гор и пустынь – то, что нельзя ощутить, когда смотришь даже самый современный сверхчеткий телевизор. Ее надо вдыхать, прочувствовать, прожить. Цивилизация дала нам уникальную возможность быстрых перемещений по земному шару, еще каких-то сто лет назад немыслимых для общественного сознания. Это дар, за который нам, к сожалению, приходится платить: размывается ценность достижения другой страны, другого континента. Между прочим, в экспедиции процесс достижения тождественен моральному созреванию, готовности к открытию. В путешествиях в суровые регионы все еще сохранился фактор пути и приближения к цели – туда не сразу долетишь первым классом, что помогает сохранить, а главное, прочувствовать первозданность этих мест.

– Приходилось ли Вам идти на судне по ледяным водам? Опишите свои ощущения.

– Конечно, приходилось, ведь это мой бизнес – полярные регионы. Опыт и знания помогают видеть больше в любом обыденном явлении. Пассажиры, впервые попавшие на судно, лавирующее между мелкими льдинками у побережья Норвегии, восхищаются профессионализмом рулевого и грозными глыбами льда (все помнят об участи “Титаника”). Если такие люди оказываются затем на судне ледового класса в Гренландии или на Шпицбергене, они воодушевленно обсуждают, как смело и уверенно их пароходик сметает со своего пути ледовую «шелуху» и даже куски льда, безобидно ударяющие по корпусу. Те, кому по- счастливилось взойти на борт такого дизельного ледокола, как “Капитан Хлебников”, восторгаются бесстрашной мощью ледокола, неспешно наступающего на метровую толщу, по которой спокойно могут ездить фуры, и проламывающего сокрушительными ударами свой канал в бескрайнем ледовом покрове. Им кажется, что они заряжаются мощью ледокола, уверяя всех, что ничего примечательней в море быть не может.

Те же избранные, что побывали на борту атомного ледокола, просто замирают в изумлении, наблюдая проход атомника через полутораметровый лед на скорости свыше десяти узлов. С грохотом и скрежетом льдины выворачивают свои изумительные изумрудные бока, столбы воды вырываются на несколько метров вверх, судно вибрирует, но с непостижимой скоростью продвигается сквозь толщу многолетних льдов. Пассажиры проводят долгие часы на открытой палубе, полностью поглощенные титаническим трудом атомного ледокола на фоне неподражаемых арктических просторов. Если коротко описать свои впечатления о разных способах хождения по ледовым морям, примерно так все и выглядит.

– Вертолеты, ледоколы, экспедиционные суда, парусники – что из этого всего Вам ближе по духу, что больше всего впечатляет?

– Из моторных судов, конечно же, интересней всего на неудержимом атомном ледоколе. Парусник привлекателен своей романтической верностью традициям мореплавания. Обожаю надувные лодки “Зодиак” – идеальное средство для непосредственного изучения любой труднодоступной прибрежной точки!

Люблю самолеты как самое быстрое средство перемещения в пространстве. Несколько часов после завтрака в своей городской квартире, и ты уже в Заполярье или в Индии, а там все другое!

– За долгое время пребывания на Северном и Южном полюсах (кстати, сколько дней в году в среднем Вы там проводите?) Вы, наверное, успели хорошо изучить повадки местных обитателей – белых медведей, пингвинов? Как они реагируют на человека? Можно ли погладить пингвина? Сфотографировать медведя (издалека)? Видеть китов, моржей, тюленей? К каким обитателям полюса подходить безопасно, а кого лучше рассматривать на расстоянии? Существуют ли какие-то меры предосторожности, известные опытным туристам?

– Вы знаете, на полюсах путешественники на- долго не задерживаются. Это могут быть сутки или всего час-другой. Так что мое пребывание на полюсах лучше измерять часами. Правда, наша ледовая база “Барнео” начинает свою работу практически в десяти километрах от Северного полюса, так что, если без крючкотворства, тогда провожу на полюсе несколько недель в апреле. На самих полюсах животных нет: ни медведей на Северном, ни пингвинов на Южном. Все животные не забираются в столь экстремальные широты – только людей туда тянет неудержимо. Вот по пути на полюсы всегда встречаем представителей фауны. Это дикая природа, поэтому гладить и кормить зверей совершенно недопустимо, а часто и опасно. Особенно в случае с белыми медведями. Лучше всего медведя фотографировать с борта судна, когда мишка стоит на льдине рядышком. Можно использовать длинно- фокусные объективы с хорошим упором – виден каждый волосок на роскошной шубе зверя! На суше отснять кадр с медведем тоже можно, но уже с большой дистанции: при своем неуклюжем внешнем виде мишка на удивление быстро бегает и обладает просто медвежьим аппетитом – лучше не приближаться.

С пингвинами проще. Они сами не догадываются, что им нельзя гладить людей. Если присесть недалеко от пингвиньей тропинки и подождать минут десять, то любопытные пингвины наверняка сами подойдут к вам и обследуют вас, потершись о штанину или руку. Наблюдать китов также возможно, правда, тут важна сезонность. В декабре трудно увидеть китов в Антарктиде, а вот февраль – прекрасный месяц для обозрения. О правилах безопасного поведения на высадках, на маршруте обязательно инструктируют при первой встрече с экспедиционным персоналом и напоминают о них или вносят уточнения исходя из конкретных условий перед непосредственным контактом с живой и неживой природой. Без- опасность участников – наша первостепенная и непреложная задача.

– Вы видели полярную ночь? Поделитесь ощущениями?

– Видел. Она действительно темная и, как правило, холодная. Тяжелое время года. Снимаю шляпу перед людьми, живущими из года в год в полярной ночи.

– Можете передать свои впечатления от фьордов, айсбергов?

– Фьорды величественны и красивы. Мне сразу хочется взяться за изучение истории викингов – вот такая жесткая ассоциация у меня с фьордами. Фьорды Норвегии – это то, что надо увидеть хотя бы раз в жизни. А вот айсберги красивее всего в Антарктиде, так как именно там сходят в море самые мощные ледники. В нашем полушарии впечатляющие айсберги встречаются в Гренландии, особенно знаменита бухта Илулиссат.

– Есть ли у Вас опыт дайвинга на Северном полюсе? Или прыжка с парашютом?

– Нет, не погружался и не прыгал. У меня другое хобби: я купаюсь в полярных регионах. В Антарктиде, в Арктике, на Северном полюсе, в Гренландии и других подобных местах.

– Какой самый распространенный способ передвижения по снегу и льду – пешком, на лыжах, на собачьих упряжках?

– На морском льду – на лыжах, на суше – скорее собачьи упряжки.

– Что для Вас самое сложное в таких путешествиях?

– Самое сложное – это когда участники ожидают от экспедиции обыденного хода вещей, как на обычном курорте.

– Для многих побывать на “верхушке мира” (на Северном полюсе) – значит, поставить еще один “зачет” в списке личных достижений. Но это не Ваш вариант. Вы это любите, Вы этим живете. Так что же это для Вас?

– Это спокойный выдох, физическое ощущение, возможность осмотреться, восхищение природой в любых ее проявлениях.

– Спасибо за интервью!