Цветок для Макиавелли, или необычайное происшествие во Флоренции

История журналистки и нашего постоянного автора Марины Матвиенко о ее путешествии по Флоренции.

"Северный вход, правый неф от главного портала, четвертая гробница. Особенному мужчине не грех подарить цветы. Букет или один цветок. Розу. Она должна быть красной, а слова не потребуются, потому что “никакая эпитафия не выразит всего величия этого имени".

"...я остро нуждалась в одном-единственном цветке, чтобы осуществить свою тайную миссию во Флоренции".

Cеверный вход, правый неф от главного портала, четвертая гробница. Особенному мужчине не грех подарить цветы. Букет или один цветок. Розу. Она должна быть красной, а слова не потребуются, потому что “никакая эпитафия не выразит всего величия этого имени”. Так написано на его кенотафе, и все, что я скажу сегодня Никколо Макиавелли, уложится в одно слово: “Спасибо”.

Завязка с невинным развлечением

Флоренция плавилась в сорокаградусном мареве и не оправдывала прозвища Цветущей. С утра я опоздала к цветочникам на рынок Сан-Лоренцо, а Меркато Нуово погряз в куртках и кошельках. Вокруг преобладали камень, кожа и золото. Люди фотографировали здания и статуи, тискали развешанные сумки, покупали браслеты и цепочки. Бронзовый Кабанчик зарабатывал счастье всем желающим его испытать. А я остро нуждалась в одном-единственном цветке, чтобы осуществить свою тайную миссию во Флоренции. Вы спрашиваете, что я задумала? Так, пустячок. Каприз путешественницы, которой неохота скучать.

Планируя прогулку по Флоренции, я заметила, что то и дело возвращаюсь мыслями к церкви Санта-Кроче и гениям, что спят до поры под ее готические песни. Галилей, Микеланджело, Макиавелли… Мои друзья побились бы об заклад, что я навещу полуотреченца Галилео – в рамках акции поддержки гонимых первооткрывателей. Но меня тянуло бунтовать, и выбор пал на остроумного, наблюдательного, для одних циничного, для других здравомыслящего секретаря второй канцелярии Флорентийской республики, гражданина Макиавелли. Я представила, как, потупив взор, скольжу по плитам полутемного храма, торжественно приближаюсь к нужной гробнице и, с благодарностью за управленческое вдохновение после прочтения “Государя”, опускаю розу для мэтра на кенотаф. Приключение минут на пятнадцать. Будет, о чем рассказать, зато потом весь день свободна. Кто же знал, что розу во Флоренции днем с огнем не сыщешь?

Две монетки

Цветок для Макиавелли, или необычайное происшествие во Флоренции

От дома Данте за мной увязалась нищенка-цыганка и тащилась хвостом до самой площади Дуомо. Я шагала стремительнее попрошайки, но часто останавливалась, чтобы в очередном ракурсе сфотографировать купол собора Санта-Мария-дель-Фьоре, по-хозяйски нависающего над переулками. Каждый раз оборванка ухитрялась подковылять ко мне еще ближе и канючила, выпрашивая монетку. Нищенка театрально походила на злополучную маму Звездного Мальчика – в той сцене, где он беспардонно отрекается от нее. Страшненькая и потрепанная, путаясь, на какую ногу хромать, нахальная скиталица нацелилась на меня и причитала без пауз: “Синьо-ора!.. Синьо-ора!.. Синьо-ора!..”.

Я делала вид, что разглядываю орнамент на стенах Баптистерия, но сердце-то не каменное. Нашла в сумке две денежки, закинула в ее ладонь, стараясь не прикасаться к ободранной перчатке, и рванула прочь по виа Рома.

Вслед неслись пожелания благоденствия, красивого мужа, большого дома, но я была озабочена поисками розы и не обратила внимания, что флорентийская побирушка изъясняется на вполне себе стройном английском.

Город-морок

Разморенные жарой лошадки кемарили у Палаццо Веккьо. Давид скользнул по мне безмятежным взглядом, когда я промчалась мимо его постамента к реке Арно, прямой наводкой на самый “золотой” мост Италии. Исключительно выносливый народ, туристы-однодневки, приезжающие в город с регулярными экскурсиями, уже заполонили Понте Веккьо под завязку. Прижав к бокам локти и сумку, я ввинтилась в толпу. Со скоростью улитки-гонщицы мы ползли по мосту мимо бюста Бенвенуто Челлини, сердито считающего замочки, развешанные на его ограде.

"Я разглядывала в витрине браслет из золотых лягушек с изумрудными глазами, а мысли спорили друг с другом. Устроить налет на цветники садов Боболи или отказаться от взбалмошной затеи"?

Зачем я усложняю себе жизнь? Ну, нет здесь ни одной розы, так уж случилось. Макиавелли не обидится, если я ее не принесу. Может быть, нищенка с площади Дуомо тоже что-то искала в зачарованной Флоренции? Только город завертел ее среди палаццо, мостов, уличных копий знаменитых скульптур, и она потерялась. Теперь вот блуждает между сном и явью, в кошмаре по-флорентийски мутном и зеленом, как воды старого Арно. Может быть, и мне грозит та же ловушка?

Обращение

Хватит! Пора выбираться из уличного наваждения. Что делать, известно. Старинные города – самые понятливые. Флоренция – идеальный объект для диалога, постараюсь с ней договориться. Я съела, для храбрости, ванильно-фисташковое мороженое, облизнулась, вздохнула и – обратилась к Цветущей. – Bella Firenze, многоуважаемая синьора Флоренция! Позвольте сказать Вам, что Вы восхитительны. Такая ясная, но храните тайны. Ваши парчовые и бархатные одежды не чураются касаться пыли мощеных улиц. Вы мудры и авантюрны. Помогите мне поблагодарить одного из Ваших преданных людей. В разное время он бывал и обласкан Вами, и наказан. Но разве не есть он воплощение Вашего духа и характера? Он говорил о необходимости зла и настаивал на творении добра. Этот человек был Вашим патриотом, страстным и преданным. Чудесная Флоренция, прошу, найдите цветок для того, кто достоин Вашей милости. Спасибо, grazie!

Знаки, которые мы выбираем

Сказала и пошла, куда вели мои босоножки. Так или иначе, Флоренция подскажет путь, и я добуду желанный цветок. Я вернулась на правый берег. По набережным и через площадь Карло Гольдони, вышла к храму Всех Святых, домовой церкви семьи Веспуччи. Путаясь в датах, пыталась подсчитать, застал ли молодой Америго момент, когда Боттичелли создавал здесь фреску “Святой Августин” Наверняка застал. Перешла реку по мосту у церкви Святой Троицы, снимала разноцветные балконы, классически завешанные бельем. Куда теперь, волшебный город, подскажи? Я почти дошагала до Понте Веккьо, на этот раз с другой стороны Арно, уверенная, что держу путь в сады Боболи, когда Флоренция зазвенела. Вибрирующий, светлый звук колокола звал меня к площади Синьории. Географически круг замкнулся. Давно перевалило за полдень, я чувствовала, что Флоренция приближает развязку нашей с ней истории.

За день прогулки город сформировал во мне ощущение, что здесь всегда пятнадцатый век. Однако путешественникам тайна до конца не раскрывается. Флоренция только намекает, какое она чудо. Кажется, что, если вовремя отсюда не уехать или суметь правильно остаться, в какой-то момент попадешь в эпоху Возрождения по-настоящему. Будто древность и сказка сошлись в одной точке Тосканы, красивые и тревожащие. Здания и скульптуры замерли, притворившись неживыми – для чужаков. Но стоит отвернуться, Флоренция слегка меняет позу, моргает или делает глубокий вдох. Непростой город. Затягивает. А вот отпустит ли?

Колокол замолчал, когда я добралась до фонтана Нептуна. Обошла всю площадь Синьории. Вглядываясь в лица Персея с Горгоной и взволнованных сабинянок, подозревая у себя прогрессирующий синдром Стендаля, я вычисляла, куда идти дальше. Звонить могли с колокольни любой из 62 церквей города, но я выбрала Кампанилу – за авторитетность – и двинулась в сторону Дуомо. Опасаясь наткнуться на привязчивую нищенку, я быстро проскочила улицу Данте, свернула к виа дель Престо и аккуратно впечаталась в пальму. Тропическое дерево произрастало из кадки, и таких пальмочек на крошечной виа дель Престо понаставили видимо-невидимо. Я будто забрела в финиковую рощу.

Шутка

Тропическое дерево произрастало из кадки, и таких пальмочек на крошечной виа дель Престо понаставили видимо-невидимо. Я будто забрела в финиковую рощу. По мостовой змеились толстенные черные провода, делая из улицы полосу препятствий, к домам жались большие автофургоны. Туда-сюда носились люди с корзинами цветов. Пик бардака сосредоточился на перекрестке, где над походным монитором возвышался бородатый мужик и вопил по-английски:

– Дайте мне еще цветов! Принесите цветов на площадку! Сюда! Сейчас! Интересно-интересно, что за кино тут снимают? Я подошла поближе, вытягивая из сумки камеру.
– Попалась! – в мой бок невежливо ткнули пальцем. Я обернулась и…
– Синьо-ора!.. Синьо-ора!.. Синьо-ра!.. – коварно подкравшаяся нищенка демонически расхохоталась и схватила меня за запястье. Честное слово, я бы перепрыгнула через пальмочку от ужаса и неожиданности, но зацепилась за кабель и во всей красе растянулась между кадками.
– О, мой бог, извините, мне очень жаль, мне очень-очень жаль! – заверещала оборванка и кинулась меня поднимать.
– Вы в порядке? Простите меня, я не собиралась вас пугать. Это шутка! Моя преследовательница стояла, освещенная солнцем и съемочным прожектором, и я, наконец, углядела, что ее серые космы чуть-чуть съехали на бок, а лицо такое темное из-за тонны грима. Фальшивая цыганка стащила с руки перчатку, под которой оказался креативный маникюр и пара фантазийных колечек, и подняла мою сумку.
– Умоляю, только не говорите, что я попала в шоу со скрытой камерой!
– Не-ет! – актриса опять рассмеялась. – Мы снимаем рекламу. А утром… Был перерыв, я гуляла и встретила вас. Не удержалась… Ой, я должна вернуть вам два евро!
– Нет-нет-нет! Оставьте для творческой удачи, – мне и самой уже нравилось неожиданное происшествие.
– Тогда возьмите! – преобразившаяся, как в сказке, “мама Звездного Мальчика” вытащила из ближайшей корзины большую красную розу. – А ему мы не скажем, – она лукаво кивнула в сторону режиссера.

Флоренция втянула меня в сказку наяву и научила, что надежда не такое уж глупое чувство, как я привыкла думать.

Санта-Кроче

Потупив взор, я осторожно скольжу по плитам полутемного храма Санта-Кроче, торжественно приближаясь к четвертой гробнице правого нефа. Забавно: проект церкви замыслили францисканцы, проповедовавшие бедность. Однако в конце XII века нищета уже не была тем трендом, который поддерживал силу ордена. Поэтому для строительства монахи пригласили маститого архитектора, возводившего собор Дуомо. Санта-Кроче получился изящным и сдержанным, с ноткой той притягательности, что отличает шедевры, подобно “Моне Лизе” да Винчи: сначала не замечаешь ничего особенного, но смотришь и нет сил оторваться.

Я знаю, что гробница с именем Никколо Макиавелли пуста. Его похоронили в неизвестном месте, около родного имения в Сан-Кашано, недалеко от Флоренции. Кенотаф в Санта-Кроче установили позже, в знак почтения. Однако обращаюсь к философу именно здесь, в его городе. Флоренция исполнила мою просьбу о розе, и я уверена, что слова она тоже донесет до адресата.

Особенному мужчине не грех подарить цветы. Букет или один цветок. Розу. Целый день и сотня волнений ушли на то, что в начале представлялось минутной блажью. Флоренция втянула меня в сказку наяву и научила, что надежда не такое уж глупое чувство, как я привыкла думать. “Путешествия...помогают освобождаться от предрассудков”, – говорит нам Оскар Уайльд в сказке “Мальчик-Звезда”, а мне лишь остается поддержать его и чарующий город, который помог мне найти Цветок для Макиавелли.

Вернуться назад